Лю Линь

Линь Сяо, двадцатитрехлетняя бариста в кафе «Золотой лист» на окраине Шэньчжэня, каждое утро вытирала стойку тряпкой с запахом старой соды. За углом гудел стройплощадка, а Чэнь Ян, студент-архитектор с мешками под глазами, заказывал латте без сахара, роняя из рюкзака чертежи мостов. «Снова не спал?» — спросила она, подбирая с пола кальку с набросками арочных пролётов. «Университетский проект.
Ли Сяо, парень в засаленной куртке с нашивкой автосервиса "Железный дракон", копался в двигателе списанного грузовика на свалке под Циньхаем. Внутри картера он наткнулся на черный кристалл, испещренный трещинами, будто кто-то пытался его разбить. "Эй, Вэй, глянь — в мануалах про такое что-то было?" — крикнул он напарнику, вытирая руки об ветхие джинсы. Тот, перелистывая
Мин Лань, двадцатитрехлетняя швея из деревни под Гуйлином, в декабре 1934 года обнаружила в комоде мужа, Чжоу Ицзяня, пачку писем от женщины из Шанхая. На кухне, разливая чай в треснувшую фарфоровую пиалу, она спросила: «Кто эта Ли Мэйцин? Ты обещал продать лошадь, а не переписываться с горожанками». Ицзянь, не отрываясь от починки деревянного ярма, бросил: «Делай, что говорят. Твои ткани в лавке
Гуань Хунъу, детектив с пятном соевого соуса на воротнике рубашки, копался в архивах участка города Хуанью. В ящике стола — пачка дешёвых сигарет, фото пропавшей студентки Ван Сяомэн и смятый лист с цифрами: 1997, 2007, 2017. На автостоянке за зданием нашли её окровавленный брелок в форме кролика. «Дождь шёл три дня. Следы смыло», — бормотал он, перебирая записи камер наблюдения. В кафе через
Лян Чжэ, аналитик из ханчжоуской IT-компании, каждое утро покупал кофе с корицей в ларьке у станции метро «Лунсянцяо». Су Яо, дизайнер интерьеров, торопилась на встречу, когда случайно пролила его напиток на клавиатуру ноутбука. «Ты вообще смотришь, куда идешь?» — бросил он, вытирая салфеткой трекпад. Она, не извинившись, протянула визитку: «Починим за мой счет». Вечером в сервисном центре на
Ли Сяо, пятнадцать лет, живет в Чунцине, в районе, где фабричные трубы сливаются с серым небом. Его мать, Вэй Хуа, целыми днями парит пельмени в крошечной забегаловке у рынка. После школы Сяо таскает коробки на складе текстиля — деньги прячет в жестяную банку из-под леденцов. *"Хватит на зубного?"* — спросил он вчера, разглядывая скол на резце. Мать лишь хлопнула дверцей печи, обдав
Чжань Няньси, медсестра с тремя годами стажа в шанхайской больнице №8, в пятницу вечером задержалась поменять капельницу пациенту из палаты 307. В коридоре, пропахшем йодом, она наткнулась на Инь Шии — парня в мятом пиджаке, который, прижимая руку к окровавленному рукаву, бурчал: «У вас тут туалет есть? А то я, кажется, не туда свернул». Когда он потерял сознание от потери крови, Няньси, не глядя