Мария Гузеева

В июне 2005-го семнадцатилетний Кирилл Шумилов, живущий с матерью-бухгалтером в хрущёвке на улице Академика Королёва, замечает странные помехи в радиоэфире. Вместо прогноза погоды диктор вдруг бубнит: *«Гроза над Байконуром… повторить координаты…»* — и замолкает. На следующий день, прячась от урока химии в школьном туалете, Кирилл слышит, как завхоз Николай Петрович ворчит в телефон: *«Опять эти
**Первый абзац:** Валерий, в засаленном комбинезоне, копался в двигателе АНТ-25, пока Байдуков сверял карты маршрута над Уралом. «Опять масло подтекает, Георгий, — бормотал он, вытирая руки ветошью. — Скажи Белякову, чтоб баллоны с кислородом перепроверил. На высоте в обморок не дай бог». В ангаре пахло бензином и махоркой: механики, споря о погоде над Баренцевым морем, чинили шасси. Начальство
Врач Сергей Малышев, затянув сигарету у подъезда пятиэтажки, замечает на рентгеновском снимке пациента затемнение. «Опять с завода, Николай? – бормочет он, вытирая пыль с монитора 90-х годов. – Лёгкие как выхлопная труба «Жигулей»». Больница в Тольятти пахнет хлоркой и старыми бинтами: в процедурной №3 трещит радио с песнями Алсу, медсестра Лида разливает чай в стеклянные стаканы, обёрнутые
Вот, представь: жил-был в Москве крутой адвокат Федор Арнольдович Прадо. Денег – куры не клюют, но вдруг в голову стукнуло: «А не стать ли мне меценатом?» Ну как же, захотел влиться в арт-тусовку – взялся спонсировать какую-то молодежную балетную труппу. Женат, кстати, был на Ирине — красотке, младше его аж на тридцать лет. И всё вроде гладко: десять лет вместе, ни слуху ни духу про измены… Кто