Вячеслав Василюк

Оксана моет полы в кафе возле киевского вокзала, когда находит в подсобке старую коробку с фотографиями. На снимке — девушка с родинкой над губой, как у нее. "Це ж я? — шепчет она, переворачивая карточку. — *Дарина, 1989 рік. Святошин*". В тот же вечер она едет в хрущевку на Оболони, где соседка-пенсионерка вспоминает: "Твоя матір працювала на шинному заводі. Перед смертю віддала
Виктор, бывший инженер завода, после сокращения чинит кран соседке Татьяне за бутылку коньяка. Ольга, его жена, ворчит: «Теперь ты и сантехник?» Деньги на репетитора для сына Сережи копят в жестяной банке из-под печенья. В подъезде Виктор собирает люстру для пенсионерки Нины Петровны — та сует ему сотню гривен, пряча от зятя. Ольга узнает, требует бросить «унизительную работенку», но Виктор
Олег, водитель маршрутки с прожженным сиденьем от сигарет, обнаружил в салоне забытый конверт с деньгами и паспортом на имя Марьяны Шевченко. Вместо того чтобы сдать находку в участок на улице Грушевского, он поехал по адресу прописки — хрущевку возле рынка «Юность». Там встретил пожилую женщину в стоптанных тапках, которая, узнав конверт, схватила его за рукав: «Це за ліки, я ж матір жду з
В дождь на проспекте Шевченко, 14, в хрущёвке с облезлым подъездом, Игорь Семенюк тащит на пятый этаж банку краски «Серебряный лис». Ему 34, бывший художник, сейчас малярит вывески. В квартире — копоть от папирос «Прима», холст с незаконченным портретом жены Нади. Она, в халате с пятном от борща, ставит на стол холодный холодец: «Деньги опять на кисти спустил? Вчера Сашка в школе кроссовки
Ольга, с сигаретой в дрожащих пальцах, стояла на кухне новостройки под Киевом, пока муж Андрей ворочал коробки с посудой. Их дочь Катя, пятнадцать лет, щелкала селфи в стеклянном кубе гостиной — прозрачные стены отражали промзону за окном и пластиковые кресла в чехлах. «Ты хоть шторы купила?» — Андрей пнул ногой валявшийся рулон упаковочной пленки. Ольга молча потянула воздух через фильтр: запах
Василий, 68 лет, сторож заброшенной школы в Жмеринке, каждое утро пересчитывал ключи от кабинетов, заедая вчерашним борщом из термоса. В четверг, после того как сломался единственный автобус до райцентра, зашёл в ржавый гараж за домом, достал спрятанные под тряпьём сбережения: «Хватит на права. Иль на гроб», — пробормотал, вытирая ладони о промасленные штаны. В автошколе инструктор Ольга, бывшая
Подол, мокрый асфальт после дождя. Олег Бойко, капитан с щербатым подбородком, перебирает засаленные бумаги в кабинете на Нижнем Валу. Его бывший напарник Игорь Шевченко, теперь замначальника управления, сливает данные банде с Оболони — Олег видел, как тот передавал конверт возле «Клубничного ларька». «Ты или я, — шипит Олег в телефон, пока коллеги гремят кружками в коридоре. — Твоя дочь в школе
Представь небольшой портовый городишко — не курорт, точно. Где-то на краю карты, с мрачноватыми катакомбами под ногами и границей в паре километров. Там вечно что-то творится: то контрабандисты шныряют, то местные байки про призраков в подземельях рассказывают. А посреди всего этого — ребята из секретного отряда. Не супермены в броне, а обычные люди, которые утром кофе варят, а вечером уже в
Ох, вот это поворот! Представь: Лена, милая врач из провинциальной городишки, каждый день выслушивает мамины причитания: «Замуж пора, дочка! Сергей Романович — мужчина с деньгами, хоть и вальяжный, как диван из 90-х!» А Лена-то втихаря паспорт достает — бац, и там штамп о браке с каким-то Антоном Кирилловым. Мать чуть в обморок не грохнулась! Ну а что делать? Девушка отчаялась — лучше фиктивный
Знаешь, бывают такие истории, от которых сердце то замирает, то колотится как бешеное? Вот представь: двое, которых свела вместе не романтика, а жуткая случайность. Она — теперь с клеймом преступницы, он — с незаживающей раной жертвы. И между ними... да что там, целая пропасть из боли, тюремных решеток и этого вечного вопроса: «А что, если бы?» Семья Алексея, между прочим, просто с ума сходит!
Знаешь, когда читаешь про таких людей, просто дух захватывает. Вот была же сотня ребят из УПА во главе с этим Михаилом Дудой-Громенко – ну настоящие сорвиголовы! Сначала против большевиков, потом против фашистов – и ведь не сложили оружия, даже когда шансов почти не оставалось. Представляешь? Война на два фронта, постоянная нехватка всего, а они всё держались. Не знаю, как они вообще выживали –
Лев вытирал тушь с век бумажной салфеткой, оставляя размазанные пятна на зеркале в гостиничном номере. За окном дождь стучал по жестяной вывеске кафе «Рассвет», где он вчера спорил с Мариной о декорациях для «Чайки». «Ты опять переигрываешь в третьем акте», — бросила она, ковыряя вилкой остывшую картошку. Утром он нашел ее записку на подоконнике: *«Кран течет, я вызвала сантехника. Репетиция в