Торе Тедела

Амина Башир, жена новоиспечённого президента Ибрагима, втягивается в паутину дворцовых интриг, когда случайно находит папку с контрактами на поставку медикаментов в столбе мужа. Вместо запланированного открытия школы в Абудже ей приходится пробираться через пыльные архивы министерства здравоохранения, где контрактные суммы не совпадают с реальными закупками. «Ты играешь с огнём, Амина», — бросает
В Лагосе, на переполненном рынке Иджу, детектив Аде Банколе в потёртой кожаной куртке разглядывает следы грязи возле лотка с жареным плантейном. Рядом с телом рыбака нашли обрывок газеты с адресом заброшенной церкви на улице Кампу. «Они снова взяли *адреси* из старых дел, — бормочет Аде, перебирая записи 2014 года. — Этот ублюдок играет в *айо* с полицией». Его напарница, программистка Чидима,
Эмека, 17-летний парень из поселка Бадагри под Лагосом, целыми днями чинил старые аккумуляторы в сарае за домом. Его мать, Амина, ругалась, что вместо подготовки к экзаменам он возится с проводами: «Ты снова ковыряешься в этом хламе? Вчера миссис Олувале звонила — её холодильник для инсулина опять отключился». В городе свет давали на два часа в сутки, а бензин для генераторов стал дороже риса.
Чиди, 19 лет, торгует подержанными телефонами на рынке Ошоди в Лагосе, но каждую пятницу садится на раздолбанный автобус до деревни Икаре, где его мать, Ннека, варит суп из бамии в дымной хижине. «Почему ты не остаешься?» — спрашивает она, вытирая ладонью пот со лба. Он молчит, зная, что нефтяная компания через месяц снесет дом из-за разлива в реке Огун. Его младшая сестра, Фунми, кашляет по
Чиди Окафор, бывший солдат с шрамом на левой руке от осколка гранаты, вернулся в родную деревню Умуахиа. Теперь он чинит мотоциклы в пыльном гараже отца, где запах бензина смешивается с ароматом жареных бананов от уличных торговцев. Его сестра Ннека, фармацевт в аптеке «Здоровье плюс», шепчет за прилавком: «Старик Эмека вчера умер. Говорят, его видели у колодца — босиком, с глиной в волосах». По
Олувасеми, подросток из квартала Марин в Лагосе, находит в рюкзаке покойной матери потёртый амулет с резьбой в виде рыбы. «Бабушка из Ошогбо приснилась опять, — бормочет он, перебирая бусины, — говорила, искать «тот храм за рекой». По следам сна он пробирается на рынок Балогун, где старьёвщик Ибрагим, разглядывая амулет, хрипит: «Это же печать Окороши… Твоя мать вляпалась в дела духов». Тем же