Над Дье

В пригороде Лиона, 14-летняя Люси Моро прячет под кроватью жестяную коробку с вырезками о пропавших ученых. Ее отец, Жерар, чинит велосипед в гараже, ворча на дешевые запчасти: «Эти китайские шестеренки развалятся через неделю». По дороге в школу Люси замечает старика в пальме-аляпе, роняющего конверт с эмблемой института энтомологии. Внутри — чертежи механической бабочки и координаты заброшенной
Лиз Бодуэн, 16 лет, протирает стойку в кафе на набережной Марселя. Запах кофе смешивается с рыбным рынком за углом. В кармане её фартука завалялась записка от отца, погибшего три года назад: *«Не верь тишине моря»*. После смены она копается в его старом сарае, находит коробку с плёнкой «Кодак». На снимках — женщина в платье с кружевным воротником, лицо как её двойник. «Кто это?» — спрашивает Лиз
В Париже 1848 года Виктор Гюго, ссутулившись над чернильницей в мансарде на Рю Сен-Антуан, переписывает памфлет против президента Луи-Наполеона. Его дочь Адель, прижимая к груди пачку нелегальных газет, стучит каблуками по скрипучим ступеням: «Отец, у гавани опять обыски — спрячьте письма Лефевра». Гюго, не отрываясь от бумаги, кидает ключ от потайного ящика в шкафу с фарфором. Внизу, в кабачке
Знаешь, иногда кажется, будто война — это что-то далёкое, из учебников. А потом вдруг погружаешься в историю этого самого Вильнёва… Чёрт, даже название звучит как насмешка — «Новый город», а вокруг одни руины душ. Четыре года ада. Не месяцев — лет! Ты просыпаешься каждое утро под сапогами оккупантов, и первая мысль: «А доживу ли до заката?» Хлеб на вес золота, но страх ещё дороже — он въедается