Навед Аслам

Радж с утра в доках грузит ящики с сушёной рыбой, запах въедается в рубашку. Его сестра Мира, в потёртом сари цвета маренго, торгует на Кроуфорд-маркет специями — кардамон, асафетида. В переулке за ларьком Али, подросток в кепке с выцветшим логотипом «Мумбаи Найтс», крадёт кошелёк у туриста. «Эй, чирик! — кричит Радж, заметив с крыши склада. — Отдай, или ноги переломаю!» Али швыряет кошелёк в
Сантош, бывший полицейный из Мумбаи, копил деньги на диализ для отца Раджива, который лежал в больнице «Аполло» с пожелтевшими от лекарств анализами. Каждую среду он приносил в регистратуру пачку рупий, завёрнутую в газету, но после звонка из администрации — «Сумма увеличилась на 40%» — начал подделывать документы на аренду квартир. В кафе «Масала Бриз», где вентилятор скрипел как раненый кот,
Амит, худощавый паренёк в выцветшей рубашке, каждое утро пробирался через заросли сахарного тростника к полуразрушенной школе. Там его ждала Прия — она носила стеклянные браслеты, доставшиеся от бабушки, и вечно спорила с учителем географии: «Почему в учебниках нет карты *нашей* реки?» Заброшенный храм с облупившимися слонами на стенах стал их тайной мастерской — смешивали краски из куркумы и
**Первый абзац:** Авика, 17 лет, в розовой потертой куртке, каждое утро пробирается через узкие переулки Дхарави, обходя лужи с дождевой водой. Ее друг Раджеш, в заляпанной маслом футболке, чинит сломанный вентилятор в комнатке за фабрикой игрушек, где спит на полу среди коробок. «Вчера видела объявление о стипендии для инженеров, — говорит Авика, разворачивая смятый листок. — Может, податься?»