Кей Люк

Фрэнк Рэймонд, бывший пилот, втирает в кожу липкую сыворотку из пробирки, которую ему передал дед — старик Гриффин, чьи эксперименты когда-то сошли за сумасшествие. Лаборатория в бруклинском подвале пахнет аммиаком и пылью. «Они хотят воссоздать мою формулу, — хрипит Гриффин, поправляя очки с треснувшей линзой. — Нацисты. Ты должен добраться до Берлина, пока не…» Фрэнк, пряча пробирку в потертый
Джейк Мэллой, ветеран с шрамом через левую бровь, возвращается в Ривертон — городок, где дым с шинного завода накрывает треснувший асфальт. Его дочь Сара, 17 лет, в кожаной куртке и с сигаретой за ухом, бросает ему в лицо: *«Ты думал, тут всё как в твоих письмах? Смотришь, а грязь уже по горло»*. Она исчезает в подворотне завода, а через два дня её находят в канаве с перебитыми коленями. Джейк,
Элис, в джинсовой куртке и с потёртым блокнотом для песен, цепляла подносы у стойки *Mel's Diner*. Запах жареной картошки смешивался с дешёвым парфюмом Веры, которая, закатывая глаза, бросала: «Опять твой гитарист не явился? Может, он в подвале у Мэла консервы считает?» Хозяин забегаловки, Мел, в вечно заляпанном фартуке, решал кроссворд за кассой. «Клиент справа хочет яичницу без желтка, —
Представь, ты — никому не известный актёришка, который просто решил потренироваться за кулисами конюшни. И тут — бац! — подслушиваешь, как два типа в дорогих костюмах шепчутся про какой-то «спецкорм» для скаковой лошади. Ну, типа, чтобы та точно пришла первой. И вроде бы всё шито-крыто… да только ты, как герой дешёвого боевика, нечаянно лязгнул ведром! Сердце в пятки — эти ребята явно не из
Ох, представляешь этот старый-добрый вестерн с восточным колоритом? Там главный герой — Кейн, которого играет Каррадин, такой себе священник-полукровка. Бродит по пыльным городкам Дальнего Запада, вроде как ищет просветления, но по факту то и дело влипает в драки. Ну а что делать, если бандиты сами лезут? Приходится преподавать им уроки анатомии кулаками, так сказать. А потом случается самое
Ох, вспомнил тут один фильмец — такой дикий микс из меховых плащей, кривых мечей и гор лютого пафоса. Знаешь, эти сцены, где герой рычит на врагов как заправский медведь, а потом рубит десятиголовых ящеров картонным топором? Вот это вот всё. Сюжет, если честно, запомнился мне хуже, чем грим главного злодея — тот прямо как слоёный пирог из клея и зелёнки, брр. Атмосфера, правда, затягивала: дым из
Знаешь, есть один крутой момент в этом старом фильме про монаха... Ну тот, где парень с Востока мотается по Дикому Западу? Так вот, представляешь: наш герой — шаолиньский чувак, который вляпался по уши. Пришлось ему сматываться из Китая после того, как он, понимаешь, случайно грохнул императорского племянника. Ну чисто самооборона, конечно, но попробуй докажи это при дворе, да? И вот он несётся
Знаешь, иногда натыкаешься на старые мультики, от которых волосы дыбом встают — не от страха, а от восторга. Вот смотришь, а там… космос, призраки, какие-то психоделические пейзажи, и всё это в рисовке, будто художник перебрал кофе перед работой. И ведь 60-е на дворе! Никаких этих супергладких CGI, только безумная фантазия и дрожащая рука аниматора. А сюжет? Да вроде ничего сложного — герой,
Представляешь, есть один старый фильм — чёрно-белый, с потрескавшимся от времени звуком, но оторваться невозможно. Помню, как впервые увидел его поздно ночью, случайно наткнувшись на каком-то канале. Сюжет вроде простой: ребята влипли в историю с деньгами и предательством, но атмосфера... Боже, она как тяжёлый дождь перед грозой — давит, но завораживает. Кадры тесных комнат, потные стёкла окон,
Представь: старик решает женить сына, Вонга, на вчерашней рабыне — брак, конечно, не от большой любви, а скорее как попытка выжить. Но вот что удивительно — эти двое, вкалывая с рассвета до заката, вдруг сколачивают хоть и небольшую, но свою копеечку. Землю купили, хозяйство — казалось, жизнь налаживается. Ан нет, пришли неурожайные годы, и всё полетело к чертям. Голод, пустые котлы, пришлось