Панкадж Джха

Реша, парень из узкого переулка в Джайпуре, чинит мопеды в гараже, заваленном промасленными тряпками и старыми аккумуляторами. Каждое утро он слышит, как Шалини, учительница из школы за рынком, кричит на учеников, опаздывающих к первому звонку. «Ты опять вчера смотрел крикет вместо уроков?» — её голос доносится через треснувшее окно класса. Вечерами Реша задерживается у ларька с чаем, наблюдая,
Адити, студентка-архитектор из Мумбаи, застряла в пробке на мосту Ворли. В салоне авторикши пахло пережаренным маслом, а водитель ругался на таксиста, перегородившего путь. Она опоздала на лекцию, уронила папку с чертежами — бумаги разлетелись по тротуару. Викрам, парень в выгоревшей футболке с логотипом старой рок-группы, подобрал лист с эскизом храма. «Ты рисуешь как мой дед-реставратор из
Шиврадж выгружает чемодан из ржавого автобуса на окраине Рампура — пыль щиплет глаза, крики торговцев лепешками смешиваются с рёвом мотора. В аптеке за рынком он замечает Свати: девушка в выцветшем сари пересчитывает блистеры с таблетками, её пальцы быстро скользят по полкам. «Ты же собирался строить мосты в Мумбаи, а не торчать здесь», — хрипит отец за ужином, разминая пальцами лепёшку. На
Знаешь, как бывает — вечер начинается с обычного дождя, а заканчивается… чем-то таким, от чего сердце колотится, как после трёх эспрессо. Вот эти двое — Аман и Чамели — попали под ливень, будто небо решило их специально загнать в тупик. Вместо того чтобы разбежаться по домам, сидят под хлюпающим навесом, мокрые до нитки, а дождь-то барабанит по крыше, как будто отбивает ритм их странной ночи.