Лола С. Фрей

Ноа, журналистка из хайфской газеты, приезжает в Иерусалим после анонимного звонка о самоубийстве жены депутата. В кафе на улице Яффо, заваленном пустыми стаканчиками от эспрессо, она копается в полицейских отчетах: в них нет фото с места происшествия, только сухой протокол. «Почему ты тогда позвонила *мне*?» — Ноа вцепляется в телефон, пока за соседним столиком официантка вытирает крошки от
Йонатан, 12 лет, в рваных джинсах и с прилипшей к виску прядью волос, роется в холодильнике на кухне хрущевки в Рамат-Гане. Его сестра Тамар, 14, в фартуке с пятном от тхины, ставит кастрюлю на плиту: «Слушай, если ты снова добавишь зиру в шакшуку, мама нас убьет». За окном — разбитая детская площадка, где Муцик, их соседский пес, роется в мусорном баке. Отец, Авигдор, с ноутбуком на коленях,
Лев, 32-летний архивист из Екатеринбурга, находит в дедовом сундуке письма 1946 года на идише с упоминанием клада, зарытого в районе ул. Алленби в Тель-Авиве. Его двоюродный брат Йонатан, владелец кошерной мясной лавки, смеётся по скайпу: «Ты представляешь, сколько русских туристов уже перекопали там каждый камень?» Через неделю Лев летит в Израиль с потрёпанным чемоданом, где между носками