Торстен Джонсон

В заснеженном пригороде Брикерсвилля 14-летняя Лейла Морган нашла потёртый колокольчик в ящике с ёлочными игрушками. «Ты уверена, что это не хлам?» — фыркнул её брат Ной, поправляя очки. Колокольчик зазвенел сам, когда Лейла протерла трещину на рукояти, а за окном мелькнул силуэт в плаще изо льда. В тот же вечер на заправке «Gas’n Go» исчезли все бензиновые насосы, вместо них появились ледяные
Лайла Морган, 27-летняя барменша из Бостона, каждое утро протирала стойку в *Red Sparrow* тряпкой с запахом старого кофе. Заведение стояло на углу Харрисон-стрит, между аптекой и закрытым кинотеатром. В четверг, когда дождь стучал по вывеске, к ней подсел мужчина в мокром плаще: «Ты находила письма с цифрами?» Он оставил конверт, пропитанный запахом ладана. Внутри — фото ее младшего брата Калеба,