Хариш Утхаман

Адитья, сын рыбака из деревни Манали на берегу реки Кавери, находит в сетях потрепанный медный кувшин с выцарапанным именем «Лалита». Старейшина Гопал, чиня сети у причала, хрипло бормочет: «Выброси обратно. То, что река отдала, не наше брать». В кувшине — письма 1940-х, обрывки фотографий с женщиной в белом сари, чей силуэт повторяет статую в заброшенном храме Шивы за рисовыми полями. Вечером
Арьян Шарма, 19 лет, каждое утро пробирается через шумный базар Чандни-Чоук в Дели, чтобы успеть на лекции в колледж. Его мать, Мина, продаёт пакоры в ларьке у мечети Джама-Масджид — деньги едва хватает на оплату общежития. Однажды вечером Арьян находит в старом учебнике по физике конверт с координатами и обрывком карты, подписанной «Р.В.». Соседка по этажу, Прия Малик, студентка-архитектор,
Раджа, худощавый парень в поездной форме с потёртыми нашивками, каждый день толкается в узком проходе вагона SL-7 между Ченнаи и Мумбаи. Он вытирает пот со лба тряпкой, которую держит в кармане, и грузит чемоданы пожилой женщины в сари: «Амма, билет покажете? Восьмое место у окна — ваше». По вечерам делится упаковкой самосы с коллегой-проводником Мурали, обсуждая пассажиров: «Видел того типа в
Каран Шарма, продавец на рыбном рынке в Мумбаи, возвращается домой в хрущевку на окраине, где его жена Прия готовит карри с имбирем. В тот вечер соседка миссис Дешмукх видит, как два полицейских в заляпанных грязью ботинках уводят его — якобы за кражу золота у бизнесмена Викрама Сетха. Прия, листая старые квитанции, находит в записной книжке мужа номер адвоката Раджана Малхотры, который когда-то
Аой, 14 лет, спотыкается о треснутый чемодан в аэропорту Дели. Отец-инженер уже вторую неделю водит её по пыльным рынкам Ладжпат Нагар, где она путает рупии с йенами. «Искусство торговаться — как танцевать катхак», — объясняет продавец сари, завязывая ей ткань так туго, что она едва дышит. По вечерам соседский мальчик Раджив учит её включать газовую плиту спичками: «Не бойся, просто *phook-mar*!»
Байрава Кришнан, новый коллектор округа Тирукурал, в первый же день сталкивается с жалобой от рыбака Муту: «В канаве за школой три дня лежит труп — полиция говорит, *ждите монсун*, смоет». Вместо совещания Байрава едет в деревню Палайур, где местный подрядчик Рави в голубой рубашке с пятнами бетеля выгоняет вдову Камалу из дома из-за долга в 15 000 рупий. «Кредит брал мой муж, а он умер от
Китту Шарма, пятнадцатилетний парень из узких переулков Дхарави в Мумбаи, каждое утро пробирается через шумный рынок, чтобы успеть на уроки в школу Святой Марии. Его рюкзак вечно забит проводами, старыми батарейками и схемами, которые он собирает из свалки рядом с мастерской отца, Раджеша. Тот, обмахиваясь газетой от жары, ворчит: «Учи формулы, а не хлам таскай!» После школы Китту задерживается у
Деревня Раджпура, штат Раджастхан. Братья Друв и Сурья Шарма спорят у высохшего колодца: *"Тысячи лет наши предки делили воду без линий на карте!"* — кричит Сурья, размахивая потёртой тетрадью с записями деда. Друв, в пыльной рубахе, тычет пальцем в треснувшую землю: *"Сейчас граница — там, где кончается тень нашего дома"*. Их мать, Гита, разливает чай в глиняные кулхады,
Виджай, парень с шрамом через левую бровь, живет в деревне Патанпур. Его отца Раджу застрелили на границе поля, когда тот пытался отремонтировать прорванный канал — вода для посевов утекала к землям Дхарамраджа, местного землевладельца в белом костюме, который всегда носит трость с серебряным набалдашником. После похорон мать Сароджини молча вытирает глиняный кувшин, где хранила деньги на семена,