Антонио Гримау

Анайя, с рыжими волосами, перевязанными синей лентой, чинила треснувшую гитару отца Лукаса в крохотной комнате над пекарней. За окном в Боке кричали продавцы эмпанадас, а по мостовой гремели грузовики с мясными тушами. "Снова танцевала на углу Плаза-Доррего?" — Лукас швырнул на стол пачку выкуренных сигарет, пахнущих дешевым табаком. Девушка провела пальцем по зацепке на шали с блестками: "Заработала больше, чем твои «дела» в порту". Утром в её жестяной коробке среди монет
Знаешь, как иногда жизнь подкидывает такие повороты, что хоть снимай кино? Вот представь: Буэнос-Айрес, душный вечер, две машины врезаются буквально из ниоткуда. А за минуту до этого Валерия, вся в мыслях о школьном спектакле, бормотала себе под нос слова Джульетты — так нервничала, что даже зеркало в машине запотело от её дыхания. А Диего? Тот вообще витал в облаках: думал о предстоящей вечеринке, университетской рутине и Сабрине, своей невесте, которая вечно требовала идеального плана на