Андрей Давидюк

Сергей, 34 года, бывший гимнаст, тренирует Анну, 19 лет, в полуразрушенном спортзале на окраине Перми. Зеркала в трещинах, линолеум отслаивается у шведской стенки. Он ставит ей спину, поправляя ладонью под лопаткой: «Скрючилась, как бабка на лавке!» Анна, в потертых лосинах и майке с выцветшим «Adidas», бросает: «У тебя музыка древнее мамонтов!» На перерывах жуют «Рот Фронт» из общего пакета, Сергей разогревает суп в микроволновке с оторванной дверцей. После тренировок он задерживается, чинит
В провинциальном городке под Пермью, где деревянные дома соседствуют с облупленными хрущёвками, 32-летняя медсестра Лена находит в кармане умершего отца, слесаря Николая, потрёпанный конверт с адресом в соседнем районе. Внутри — фотография женщины в платке и записка: «Прости, я не смог сказать». Её младший брат Антон, вечно в масляной спецовке с местного завода, отмахивается: «Брось копаться — он давно не наш». Но Лена едет на автобусе через промзону, где в окнах цехов мерцают огни. На месте —
Ольга, хирург из Минска, после гибели мужа Артёма в аварии грузовика под Смоленском, переезжает с дочерью Аней в серый пятиэтажный район на окраине российского городка. В местной поликлинике, где облупившаяся краска на стенах соседствует с новыми аппаратами УЗИ, она сталкивается с нехваткой обезболивающих. «Почему в аптеке только «Анальгин»?» — спрашивает она у медсестры Галины, та пожимает плечами: «Завсклад Игорь Васильевич говорит, больше не завозили». Аня, в наушниках с отслоившейся