Мерт Денизмен

Эмир, бывший механик с потрепанными руками, сидел на причале в Кадыкёе, разглядывая обгоревший остов грузового судна. Его младшая сестра Лейла, в засаленном фартуке с рыбного рынка, тыкала пальцем в его грудку: «Опять врешь, что не при чем. У тебя вон соляркой от рук пахнет». В кармане Эмира лежал обрывок карты с пометкой «Халич» — там неделю назад сгорела яхта какого-то чиновника. Вспомнил, как капитан Дениз, его бывший начальник, хрипел в дыму прошлой весной: «Эти суда — гробницы. Жги, пока
Эмир, археолог с потёртым блокнотом в рюкзаке, наткнулся на рассыпающуюся карту в архивах стамбульской библиотеки. На обороте — каракули на османском: «Султанские сады, колодец, три камня». Лейла, его соседка-репортёр, застала его за расшифровкой в съёмной квартире с трещащим холодильником. «Опять рыться в пыли вместо того, чтобы зарплату нормальную искать?» — фыркнула она, но уже через час сидела рядом, сравнивая карту со спутниковыми снимками на ноутбуке. За окном гудели паромы, а Эмир тыкал
Аслы, молодая следовательница из Антальи, первая приезжает на пляж Кониалты, где нашли тело девушки в мокром белом платье. Рядом с песком — керамическая плитка с геометрическим узором, похожим на старые османские орнаменты. Её напарник, Саваш, в мятой рубашке и с сигаретой за ухом, бормочет: *"Это не просто убийство. Кто-то играет в историка с кровью"*. Они поднимают архивы: за последние пять лет три похожих дела — все жертвы в белом, все с узорчатыми плитками. В офисе, где