Рютаро Гоми

Затоичи, слепой массажист в поношенном кимоно, бредет по пыльной дороге в деревню Нагацука. Его трость с глухим стуком отстукивает ритм, маскируя клинок внутри. В таверне «Семь сосен» он нащупывает глиняную кружку сакэ, слушая перешептывания крестьян: банда Тадзимы требует дань рисом. Старуха Окику, подавая ему тушеную редьку, вздыхает: «Опять голодная зима…» Ночью Затоичи «случайно» задевает
Хатиро, восьмой ученик клана Ига, пробирался через заросли бамбука, спотыкаясь о корни. В руке сжимал потёртый свиток с картой туннелей под замком Одавара — задание от старейшины Гэнсукэ: «До рассвета узнай, где даймё прячет порох. Если найдут — не вздумай говорить, откуда пришёл». В деревне у подножия горы его ждала Саюри, дочь кузнеца: каждый вечер она оставляла на пороге миску с тёплым мисо,
О, этот старый фильм про ниндзя! Слушай, я до сих пор под впечатлением — как они тогда, в 60-х, вообще такое снимали? Никаких супер-технологий, только проволока, порох и безумие каскадёров. Помню, в одной сцене герой прыгает с обрыва в реку, и так веришь каждому кадру, будто сам летишь вслед за ним. Сердце в пятки! А эти диалоги… Ну вы же понимаете — драматичные паузы, глаза полные тайн, и всё