Пена Хема Тейлор

Тамати, 19 лет, в рваной джинсовой куртке, разбрызгивает баллончик с синей краской на кирпичную стену за супермаркетом *Four Square*. Его друг Ирайа, придерживая лестницу из ржавого металла, кричит: «Ты уверен, что старуха Те Ао не сдаст нас копам? В прошлый раз она грозилась топором!» Тамати рисует символ *toki* — традиционный узор маори, смешанный с цифровыми пикселями. В кармане у него смятый чек из автомастерской, где он чинит мопеды по утрам. Внезапно из-за угла выезжает полицейский
В припортовом городке Уаипоунаму, затерянном между овечьих ферм и сырых холмов, пятнадцатилетний Лиам копался в ржавом ящике на чердаке бабушкиного дома. Под слоем пожелтевших фотографий с рыбацкими лодками он нашёл потрёпанный блокнот с инициалами «Э.Р.» и картой, где красным крестом помечен заброшенный маяк. Его сестра Кайя, разбирая коробку с консервами 80-х, усмехнулась: *«Опять старый хлам? Там даже даты нет — только какая-то таблица с приливами»*. Но на следующий день, когда шторм оборвал
Знаешь, есть такой фильм… Ну, где всё начинается с огня и пепла, понимаешь? Парень, обычный маорийский пацан, — а вокруг эти бескрайние зелёные холмы Новой Зеландии, там, где ещё даже белых кораблей на горизонте не видно. Всё у него было: семья, племя, будущее вождя. А потом — бац! — и ничего. Вообще. Остался только этот ком в горле да нож за пазухой. И ведь не просто отомстить хочет — он как будто сам должен стать оружием, вот в чём прикол. Представляешь, идёт он к этому замше́ному деду-воину,