Прабха Срину

Каран, оператор экстренной линии в Мумбаи, каждую смену сталкивается с потоком звонков: от паники пожилой женщины, задыхающейся из-за сломанного вентилятора в Чембуре, до криков таксиста, застрявшего в пробке после столкновения с автобусом на мосту Бандра-Ворли. Его коллега Аня, с темными кругами под глазами от ночных дежурств, часто спорит с ним из-за протоколов. *«Ты опять переключил вызов без отметки в системе? Через неделю начнется аудит, а у нас даже лог пустой»,* — шипит она, поправляя
Рави, рабочий с текстильной фабрики в Джамшедпуре, после обрушения потолка в цеху начал видеть полупрозрачные фигуры в грязных спецовках. Он скрывал это даже от жены Миры, пока та не нашла в углу их однокомнатной квартиры мокрые следы размером с детскую ладонь. «Кто это?» — спросила она, вытирая пол тряпкой, пахнущей жасминовым мылом. Рави молчал, разглядывая трещину на стене, оставшуюся от прошлогоднего наводнения. В ту же ночь их дочь Аша, делая уроки под гудение вентилятора, увидела в
В Хастинапуре Дурьодхана, сжимая рукоять меча, отказывается отдать Пандавам даже клочок земли. Арджуна, сидя у костра в лесу Камьяка, чистит тетиву лука, пока Юдхиштхира ворчит: «Договориться с ними — все равно что напоить змею молоком». Кришна, разминая пальцами рис с йогуртом, предлагает стать послом. В тронном зале, где пахнет сандалом и потом, он кладет на пол пять сухих зерен — символ деревень для Пандавов. Дурьодхана хрипит: «Пылинки не получите», а его брат Духшасана смеется, поправляя