Елизавета Фалей
Кинокартины с Елизавета Фалей
Пластмассовая королева (1 сезон)
Лера, 24 года, в синем халате и потрепанных кедах, выгружает из пресс-формы пластиковые розы. Цех №3 завода «Прогресс» в Нижнекамске: запах жженого полипропилена, треск вентиляторов, перемазанный календарь на стене с отметками «До з/п 12 дн.». В раздевалке Витя, слесарь с татуировкой барракуды на шее, сует ей сигарету: *«Смену за тебя отработаю, если в «Металлург» сходим. Там Диджей Серега новый,
За витриной (1 сезон)
Марьяна протирала стекло витрины магазина «Світло» на окраине Киева, когда заметила пожилого мужчину в помятой кепке, который пялился на коробки с дешевыми чайниками. Его пальцы нервно перебирали сигареты «Прима» в кармане пиджака. «Цей уже третій день ходить, наче привид», — сказала коллега Таня, разгружая палету с гречкой. В ответ Марьяна только пожала плечами, поправляя выцветший фартук с
Письмо по ошибке (1 сезон)
Оксана, официантка из кофейни на Подоле, разорвала конверт с отслоившейся маркой. Внутри оказалось письмо на польском: *«Мамаше стало хуже, приезжай до субботы. Если не хватит на билет, сниму комнату у вокзала»*. На конверте — ее адрес, но имя *«Анна Войцеховская»*. За стойкой, пока эспрессо-машина шипела, она тыкала пальцем в текст: «Слушай, Тань, тут бабушка умирает, а я даже вареники лепить не
Хочу быть счастливой (1 сезон)
Настя втирает виниловые перчатки после разгрузки коробок с анальгином. Запах аптеки — спирт, пыль, дешевый парфюм клиентки, которая третий день спрашивает: «У вас со скидкой что-нибудь от давления?» В кармане халата — письмо от сестры Кати из Москвы: «Тут в кафе на Арбате ищут официантку, комната в шестерку, но место твое». Вечером, стоя в очереди за хлебом, Настя звонит матери: «Если не сейчас,
Восемь бусин на тонкой ниточке (1 сезон)
Лена, медсестра из районной поликлиники, нашла в старом серванте отца потёртый конверт с фотографиями восьми незнакомцев. На обороте — синими чернилами: «Кладбище у реки, ищи под осиной». В тот же вечер её сосед Геннадий, таксист с перегаром, принёс ключи от заброшенной дачи на окраине: «Твой батя перед смертью торопился, всё твердил — не путай нитку». На кухне, где пахло жареной картошкой, Лена