Берк Атан

Дженнет, 17 лет, живет с матерью-швеей и младшим братом Алпером в стамбульском районе Фатих, в квартире с треснувшими ставнями. По утрам она разливает крепкий чай в ребристые стаканы, пока Алпер ковыряет ложкой варенье из инжира — «Опять тот же вкус», — бурчит он, закутываясь в потертый плед. После школы Дженнет моет полы в мечети Сулеймание, где старик-смотритель Хасан учит ее читать коранические аяты: «Смотри не перепутай строки, девочка», — ворчит он, поправляя свои очки в железной оправе.
Эмир, вернувшись из Стамбула в родную деревню возле горы Коджатепе, застал отца, Хасана, за чисткой старого ружья возле сарая с треснувшими ставнями. "Ты думал, я позволю продать участок под эти бетонные коробки?" — бросил Хасан, швырнув ключи от ржавого трактора в глиняный кувшин. По вечерам Эмир замечал, как соседка Лейла таскает воду из колодца в жестяных ведрах, ее платок пахнет дымом от очага, где она красит шерсть для ковров. В чайхане "Яйла" старики спорили о ценах на
В стамбульском районе Бейоглу семнадцатилетняя Элиф каждое утро помогает отцу печь симиты в крошечной пекарне, заваленной мешками муки. После уроков в лицее с выцветшими зелеными шторами она подменяет тетю Айше за прилавком, разливая чай в стеклянные стаканы с потрескавшимися блюдцами. Напротив, в полуподвальной студии, гитарист Мехмет репетирует с группой каверы на турецкий рок — его мать, владелица ателье, кричит через дверь: *"Опять эти провода по всему полу валяются! Кому я потом
Гюнеш, плотник с мозолистыми руками, каждое утро рубил дрова за домом из серого камня, пока его старшая дочь, Фериде, не выносила ему чай в потрескавшейся керамической кружке. "Baba, мама просит починить забор у овец", — говорила она, пряча под платком рыжие пряди. Средняя, Лейла, ворчала за ткацким станком: "Опять я одна заказы делаю, а Элиф в городе книжки читает". Младшая, Элиф, прятала под подушку билет на автобус до Стамбула, выменянный на серебряную брошь бабушки. По