Вероника Шилковская

Рыжик, копаясь в дедовом сундуке на чердаке, наткнулся на потрескавшееся зеркало в медной раме. Когда он протер пыль рукавом, отражение замерло: комната за стеклом была пуста, хотя сам мальчик стоял перед ним. «Эй, там кто есть?» — крикнул он, тыча пальцем в поверхность. Внезапно стекло стало жидким, и Рыжик рухнул в холодную воду, вынырнув посреди леса, где деревья росли корнями вверх. Там он встретил Глашу — девочку в платье из мха, которая чинила ловушку для светлячков. «Ты из *того* мира? —
Вот, представляешь: Саша — такая вся огонь, жизнь и красота — в один миг теряет мужа. Его смерть будто вырвала кусок из её души. Ну как после такого вообще дышать? А вокруг все шепчутся: «Бедняжка, как она теперь...» А тут ещё этот Максим — друг покойного, который годами тайком вздыхал по ней. Приходит, поддерживает, цветы носит. Но Саше-то от этого только хуже — она же не дура, видит, что у парня чувства всплыли, как на грех. И вместо того чтобы рыдать у него на плече, она... срывается в ночь.