Зольфрид Хейер

Эйнар, коренастый норвежец в выцветшей куртке, чинил сети на причале возле Тромсё, когда заметил дым на горизонте. Его сосед Иван, моряк из Мурманска, курил «Беломор» у старого склада, брошенного после войны. «Опять ваши траулеры за границу лезут?» — спросил Иван, тыча пальцем в сторону дыма. Эйнар бросил деревянную иглу, провел рукой по щетине: «Не наши. Смотри, киль перекошен — похоже на шторм
Знаешь, есть такие фильмы, которые как раскалённый нож — врезаются в память и потом долго не дают покоя. Вот эта картина... Боже, даже вспоминать тяжело. Представь: пустыня, которая не просто фон, а живой персонаж. Песок, пропитанный безумием и кровью, а над ним — солнце, беспощадное, как приговор. Главные герои тут — не супергерои, а сломленные люди, будто вывернутые наизнанку. Их диалоги?