Борживой Навратил

Йонас, худой парень в потёртой кожаной куртке, каждое утро ездил на трамвае №9 до библиотеки на улице Длоуга. Там он копался в архивах, ища следы брата, который исчез после странного звонка с фразой: *«Они знают про мост»*. В кафе «Злата Лиска», где официантка Лива подливала ему кофе со взглядом в окно, он нашёл в потрёпанной книге Кафки записку с координатами — 50.0755, 14.4378. *«Это же Карлов мост»,* пробормотал он, разглядывая пятно от варенья на углу страницы. Лива, украдкой фотографируя
Знаешь, смотрел я тут один старый фильм про события, которые до сих пор горько вспоминать. Там вся эта история с предательством и договором, из-за которого Чехословакия тогда чуть ли не на коленях оказалась. И самое обидное — вроде как основано на реальных стенограммах переговоров, архивные документы, всё серьёзно. Но чувствуешь же, да? Как идеология того времени лезет в каждый кадр. Типа, только наши и комунисты против нацистов геройствовали — а остальные, выходит, и не пытались? Ну не верю я
Знаешь, есть один фильм, который до сих пор заставляет меня ёжиться, когда вспомню. Представь: обычная семья, вроде бы всё как у всех, но этот вечный страх — будто за каждой стеной притаились чужие уши. Герой там, кажется, какой-то мелкий чинуша, а атмосфера такая... Боже, даже чайник на плите свистит как предсмертный вопль. Смотрю и думаю: да как они вообще спали по ночам? То ли паранойя их съела, то ли реально за ними следили — а может, и то и другое. Кадры эти с пустыми комнатами, тенями в