Цзян Сяохань

В деревне Шуйган, затерянной среди рисовых полей, 15-летний Лин копался в сломанной водяной мельнице. Его сестра Сяо перебирала рыбу в корзине, бросая кошки Ша-Ша объедки: «Слушай, если не починишь колесо до заката, отец опять заставит нас чистить лодки вместо рынка». Лин, швырнув мокрую тряпку в лужу, пробормотал: «Ты лучше соль не просыпь — в прошлый раз из-за тебя суп на вкус как морская
Сяо Линь, 19 лет, таскает корзины с рисом через грязный переулок за рынком «Золотой карп», пока её младшая сестра Мэй, 16, торгуется с продавцом за подгнившие манго. «Ты опоздала на час, — бросает Мэй, разворачивая полиэтиленовый пакет с треснувшими фруктами. — Старик Чжан уже весь чай выпил, пока ждал». Линь молча поправляет потёртый ремешок на деревянных носилках — знак, что разговор окончен.