Кинга Прейс

В старом варшавском районе Прага, где трещины на стенах домов соседствуют с граффити в стиле соцреализма, 23-летняя Кася Малиновска каждое утро покупает бублики у ларька на Зąbkowska. Ее сосед по коммуналке, студент-историк Марек Войцех, ковыряется в двигателе своего ржавого «полонеза», пока не слышит крики дворника: «Пан Войцех, опять масло на асфальте!». Их жизни переплетаются, когда Кася находит в библиотеке Университета Варшавы дневник 1944 года с пометкой «Ł. Nowak» — внутри эскизы
В Варшаве Камиль, механик из гаража на улице Желязной, ковыряется в ящике с ржавыми гайками, пока коллега Марек доедает бутерброд с копчёной колбасой. «Опять старые бумаги рыться?» — бросает тот, вытирая руки об засаленную куртку. Камиль молчит: в руках у него конверт 1993 года с ирландским штампом, адресованным матери. Внутри — фото мужчины в рыбацком свитере на фоне дублинского порта и строчки на ломаном польском: *«Зося, прости, не смог вернуться после погромов. Ищу работу, шлю деньги
Лидия, рыжая с веснушками, ворчит на сломанный замок в раздевалке студии на улице Подвальной. Ее подруга Кася, вечно в растянутом свитере, клеит скотчем оторванную подошву у танцевальных туфель: *"Если Павел увидит — опять про финансы начнёт. У него вчера даже кофе закончился, жевал сухой растворимый из пакетика"*. Виктория, самая младшая, прячет за шкафом рентгеновские снимки — колено опухло после неудачного прыжка, но она боится пропустить конкурс в Гданьске. Учитель Павел, в мятом
Вот, представляешь: она — в Польше, он — где-то в Германии. Типичная история нашего времени, да? Случайный чат, пара сообщений «привет-как-дела», а потом бац — и уже не оторваться. Эти двое, Эва и Якуб, влипают в бесконечные переписки: то о музыке, то о глупостях, то о чём-то таком, о чём даже друзьям не расскажешь. Смайлики, голосовушки по ночам, смех через экран… Кажется, вот он — тот самый «клик», которого все ищут в сети. А потом — а что потом? Ну конечно, встреча! «Давай просто возьмём