Чонгор Кассаи

Мартин, студент-историк из Брно, находит в подвале библиотеки старую карту с пометкой *"Vidim tě, Stín"* — "Вижу тебя, Тень". Записи на полях указывают на заброшенную станцию метро *Малостранска* в Праге. Там он обнаруживает полуразрушенный тоннель, где фонарик выхватывает силуэты, повторяющие движения прохожих сверху. "Это как... тени из прошлого?" — бормочет он, записывая на телефон дрожащие кадры. Его соседка Ева, работающая в пражском кафе, случайно видит
Антон, 27 лет, переехал в Прагу после разрыва с девушкой. Снимал комнату в старом доме на Виноградах, где соседка Лика, студентка-историк, нашла под люком в подвале коробку с письмами 1943 года. На конвертах — пятна воска, пахло плесенью и табачным дымом. «Смотри, тут фамилия владельца дома — Бартош. В архивах не значится», — Лика провела пальцем по выцветшим чернилам. Антон нашел в углу подвала ржавый ключ с гравировкой в виде совы, который не подходил ни к одной двери. Ночью из вентиляции
Иван, электрик из Новосибирска, ковырялся в щитке под лестницей пятиэтажки на окраине Братиславы, когда проводка вдруг затрещала. Из-под слоя штукатурки торчал уголок тетради с готическим шрифтом: «Эрика, 12.03.1944. Папа сказал, мы уезжаем завтра, но куда?» В тот же вечер Марта, соседка с третьего этажа, разбила чашку с кофе, услышав скребущий звук за стеной. «Твой кот, может, опять в вентиляции застрял?» — спросил Иван, вытирая пролитый эспрессо тряпкой. «Мурзик не возвращается третий день, —
Янка, в потёртой куртке с капюшоном, каждое утро пробиралась через заброшенный двор фабрики «Электроникс» в пригороде Братиславы. Там, среди ржавых станков, она собирала списанные трансформаторы, пряча их в рюкзак с оторванной молнией. «Опять на свалку полезла?» — хрипел сторож Игорь, разливая самогон в жестяную кружку. Она молча протягивала ему пачку сигарет «Пеликан» — бартер за молчание. По вечерам у Любоша, её соседа по общаге, в комнате пахло паяльником и дешёвым кофе. Он чинил
Знаешь, когда слышишь истории про войну, часто кажется — ну как люди вообще находили в себе силы *так* рисковать? Вот смотри: обычная пара из Чехословакии, своих детей нет, живут тихо-мирно… А потом бац — нацисты всё захватили, кругом страх, доносики, облавы. И тут они, вместо того чтобы голову в песок спрятать, берут и прячут у себя еврейского друга. Серьёзно?! Представляешь, каждое утро просыпаешься с мыслью, что сегодня могут вломиться в дверь, обыскать дом, а ты даже пискнуть не можешь.