Даити Хаяси

Кана, 11 лет, живет с матерью Никуко в тесной комнатке над закусочной у рыбацкого порта в Хоккайдо. Никуко, полная женщина с татуировкой дельфина на лодыжке, целыми днями жарит кальмаров для местных рыбаков, а вечерами заедает стресс шоколадными вафлями. Кана ненавидит запах жареного масла, пропитавший её школьную форму, и ворчит: «Почему мы не можем жить как нормальные люди?» Однажды, роясь в коробке со старыми фото, девочка находит конверт с именем «Акира Савада» и обрывком письма:
Сюзу Урано, 18 лет, переезжает из приморской деревушки в портовый город Куре, чтобы выйти замуж за Шусэку Ходзуми — молчаливого клерка судоверфи. Ее комната в доме свекрови пахнет затхлой татами, а по утрам она пытается сварить похлебку из высушенной редьки, которую соседка презрительно называет «кормом для свиней». Сюзу рисует углем на оберточной бумаге: старую каменную лестницу к храму, лодки в заливе, лицо младшей сестры Суми, оставшейся дома. «Ты тратишь бумагу зря», — ворчит свекровь,
Молодой кузнец Такуя из деревни Уэхара чинил сломанный плуг у амбара, когда нашли его старики. «Твой отец ковал клинки для храма на горе Рюдзан, — сказал дед с табачной трубкой, — а ты боишься даже тропу к вершине запомнить». Всю ночь Такуя сверял карту отца, испещренную пометками о капканах и ямах, заваленных листьями. Утром взял ржавый ключ из ларца матери, завернул в платок рисовые шарики, ушел через рисовые чеки, не попрощавшись. В лесу встретил Сори — девчонку-сироту в рваном кимоно,