Лейла Махлуф

Мари Леруа, 23 года, копается в архиве парижской мэрии, перебирая папки с номерами 1998–1999 годов. Её пальцы дрожат, когда находит запись о ребёнке, оставленном у входа в метро *La Chapelle* — дата совпадает с её днём рождения. Дома, в мансарде на улице Маркадэ, она расставляет на столе фотографии приютов: *«Сент-Обен… почему этого адреса нет в списках?»* — бормочет, разливая чай в треснувшую
Знаешь, как это бывает? Сидишь вечером на кухне, чай остывает, а друган твой Зано вдруг выдает: "А давай рванем в Алжир?". Ну, Наиме, его девушка, сначала глаза округляет — мол, ты вообще в себе? А он уже раскручивает: мол, через Францию пешком, потом Испанию, а там — бац! — и родина предков, которую они только из бабушкиных вздохов знают. Честно, идея-то дикая. Ну представь: рюкзаки,