Саня Бурич

Лейла, в потёртой куртке с капюшоном, стоит у лавки с рахат-лукумом на базаре в Сараево. Её клиент — Марко, голландец с фотоаппаратом Nikon F3, щёлкает кадры разрушенной библиотеки. «Здесь раньше продавали книги, а не сладости», — бросает она, разворачивая бумажный кулёк. Он просит показать дом, где её дед писал стихи до войны. На обратном пути, в трамвае №3, Марко достаёт билет до Амстердама: «У меня выставка. Поможешь с текстами?» Лейла молчит, глядя, как за окном мелькают граффити на стенах
В старом квартале Сараево, на улице, где выцветшие балконы нависают над брусчаткой, 17-летняя Айла Ковачевич чинит радиоприемники в мастерской отца. Ее младший брат Лука пропал месяц назад после ночной смены на фабрике «Энергомаш». В ящике с инструментами Айла находит записку: *«Ищи там, где пушки молчат»*. По дороге на рынок Маркале она сталкивается с Нидимом, сыном владельца антикварной лавки, который шепчет: *«Твой брат рылся в архивах библиотеки перед тем, как исчезнуть. Спроси у Златы из
Знаешь, есть один фильм, который до сих пор мурашками по коже гоняет… Представь: обычная учительница из Сараево, Самира, едет в какую-то глухую деревню — ну, подменить коллегу, ничего особенного. Думала, пару недель потусит с детьми да обратно. Ан нет! Только распаковалась — бац, сербы деревню окружили. Солдаты, оружие, крики… Как в кошмаре. А дальше вообще жуть. Женщин — тех, что постарше — в рабство, молодых — знаешь, для чего… Даже писать страшно. И ведь это не выдумка, понимаешь? Основано