Регистрация
Киного - kinogo.it » Елена Кордич
Елена Кордич

Кинокартины с Елена Кордич

Я знаю твою душу (1 сезон)

Постер Я знаю твою душу (Znam kako dises)

Эмир, худой паренёк в потёртой куртке, каждое утро торчит у ларька с боснийским кофе на Басчаршии. Запах жареных чевапов смешивается с гудками трамвая №3, а он пялится на прохожих — видит, как у старика в феске над плечом клубится прозрачная фигура. «Снова тень?» — хрипит продавец Алия, протягивая ему стаканчик. В тот же день Луна, девчонка с фиолетовыми прядями в волосах, врезается в него у моста Латинска, роняя пачку старых писем с печатью «Добой, 1992». «Ты... ты тоже их видишь?» — она тычет

Самый счастливый человек на свете (2022)

Постер Самый счастливый человек на свете (Najsrekjniot chovek na svetot)

Яна, словенка из Любляны, протирала стойку в гостинице «У трёх мостов», когда в дверях появился хорват Марко. Его руки пахли олифой — он чинил старую лодку в Дубровнике, но сбежал от кредиторов. *«Мне нужна комната на месяц. Или пока полиция не найдёт мой катер у мола»,* — бросил он, роняя рюкзак с болгарским перцем. В тот же день Амина, боснийка из Сараево, выкладывала хлеб в пекарне «Мехур», слушая, как её коллега Денис клянётся, что в тесто добавил *«ровно три щепотки соли, как баба Радка

Белая крепость (2021)

Постер Белая крепость (Tabija)

Эмир Ковач, архитектор из Сараево, приезжает в провинциальный боснийский городок Горажде, чтобы оценить руины османской крепости XVI века для реставрации. На месте он сталкивается с канадским геологом Лиамом Рено, который копает траншеи у подножия холма, утверждая, что ищет «минералы для университета Торонто». В кармане у Эмира — потёртый блокнот с заметками покойного отца: *«Под южной стеной — не кладбище, а дверь»*. За обедом в местной *kafana* Лиам невзначай спрашивает: «Твой батя тоже верил

Взгляд изнутри: Сараево, любовь моя (2019)

Постер Взгляд изнутри: Сараево, любовь моя (SEE Factory Sarajevo mon amour)

Эмир Ковачевич, двадцатитрехлетний слесарь из старого квартала у мечети Гази Хусрев-бег, каждое утро чинил замки в крохотной мастерской на улице Ферхадия. Его соседка Лела Петрович, сербка-студентка, забегала за кофе в *Kawa* — кафе с треснувшими столами и запахом жженых зерен. «Опять не спишь?» — бросала она, замечая масляные пятна на его рубашке. Он в ответ крутил гайку пассатижами: «Замки ломаются, даже когда война кончилась». Их разговоры обрывались гулом трамвая №3, вечно переполненного

Правообладателям