Дилназ Ирани

Арджун, 24 года, каждое утро пробирается через толпу на станции «Чаттапати Шиваджи» в Мумбаи, чтобы успеть на поезд до колл-центра. Его друг Викас втирает ему за углом офиса: «Слушай, если не возьмёшь эту смену в субботу, мне придётся отдать долг Шарме из третьего отдела». Арджун молча кивает, зная, что отцовские таблетки от диабета стоят дороже его зарплаты. Дома, в хрущёвке на окраине, мать
Арадхана, дочь уличного торговца чаем, каждый день пробиралась через шумный базар возле мечети Джами, чтобы успеть на лекции в университетский корпус из красного кирпича. Ее друг Митхун, сын владельца текстильной фабрики, прятал в рюкзаке коробки с домашней едой — мать боялась, что он отравится уличными самосами. «Ты как принцесса в клетке, — смеялась Арадхана, разворачивая лепешку с картошкой, —