Victor Iván

Лина, 17 лет, каждое утро разгружает ящики с сельдью на причале Гётеборга. Её пальцы въелись запахом соли, а резиновые сапоги скрипят от рыбьей чешуи. На соседнем доке Эрик, её сосед по общежитию, ковыряет ржавый мотор старого катера «Сильвия». «Слушай, опять сетки рвутся, — бросает он, вытирая масло штанами. — Вчера у маяка что-то крупное металось, как бешеное». Лина молча кивает — третью неделю
Лина, 23 года, каждое утро заваривает растворимый кофе в крохотной кухне своей стокгольмской квартиры. На работе в городском архиве она натыкается на потёртый дневник 1987 года с пометкой «К.Э.» — внутри схемы метро, исписанные уравнениями, и детский рисунок: дерево с синими листьями. Вечером в вагоне синей ветки она замечает, что станции не совпадают с картой. «Är det här Fridhemsplan?» —