Карла Кидд

Луиза Мейер, 67 лет, каждое утро заваривает кофе в треснувшей кружке с надписью «Бруклин, 1998», пока за окном её чикагской квартиры грохочет поезд L-train. В четверг она замечает, как подросток из 3B, Тревор, роняет ключи в мусорный бак. «Эй, парень! Ты ж не хочешь спать на скамейке, как тот бродяга возле вокзала?» — кричит она, высовываясь из окна. Вместо благодарности Тревор просит помочь с
Тревис, с масляными пальцами и рваной ковбойкой, ковырялся в двигателе ржавого Ford F-150, пока Джейд рылась в куче запчастей за старым гаражом. "Вентиль зажат, как удав на диете", — проворчал он, вытирая лоб обшарпанным рукавом. Джейд, не отрываясь от поиска прокладки для радиатора, бросила через плечо: "У Рикки со Стерлинг-Хиллз пару недель назад был Buick ’78 — спроси, если
Элайджа, 17 лет, каждое утро пересекал ржавый мост через Миссисипи по пути в школу. Запах тины смешивался с дымом от ближайшего завода. В кармане джинсов — ключ от заброшенного склада, где он и Лиам, его друг с веснушками на переносице, нашли на прошлой неделе коробку с обгоревшими письмами. «Тут про твоего деда, смотри, — Лиам ткнул пальцем в строчку с датой *1972*. — Говорил же, что он связан с