Иван Громов

Витя Зайцев, водитель старой «Лады» с потёртым рулем, каждое утро возил школьников к гимназии №14. В багажнике — коробка с инструментами: после смены чинил протекающие краны в хрущёвке на улице Гагарина. Сын Слава, в очках с переклеенной дужкой, однажды спросил за завтраком: «Пап, а если мама вернётся, мы купим собаку?» Лена, бывшая жена, работала в цветочном магазине «Ромашка» у метро «Проспект Мира». Витя видел, как она смеялась с Игорем, новым мужчиной в кожаном пиджаке, когда тот забирал её
Юкио, парень в потертой кожаной куртке, каждое утро протирал пыль с витрины магазинчика *«Харухира»* в переулке за станцией Сибуя. В углу стояла бронзовая статуэтка лисы с треснувшим ухом — клиентка вчера оставила, просила оценить. Сакура, хозяйка лавки, щелкнула ему по лбу, когда он перепутал ценники на кимоно эпохи Тайсё: *«Ты даже года правления императора не отличишь. Кому продавать собрание сочинений Сосэки?»* Вечером Юкио нашел в ящике стола потрепанный дневник с засушенным цветком сакуры
Знаешь, представляешь такую ситуацию: трое мужиков — один с фотоаппаратом вечно в руках, второй тип из книжной конторы, третий — бизнесмен с малиновым пиджаком — случайно занесло в один поезд. Едут себе, болтают, а потом — бац! — решили на какой-то полустанке пивка купить. Вышли, пошуровали у ларька, обернулись — а поезд-то ушел! Остались они в этом самом Каблучке, городке, где мужиков, говорят, днём с огнём не сыщешь. Местные бабёнки на них как на марсиан смотрят — мол, в резервацию их, гадов!