Александр Бобков

Иван Савельев, бывший следователь из Питера, топчет окурки на кухне хрущёвки с жёлтыми обоями. Чайник свистит, когда звонит Ольга, сестра его погибшего напарника: «Вчера на старом элеваторе нашли Генку. Не самоубийство. Приезжай». В кармане Генки — ключ от гаража на окраине, где пахнет бензином и ржавчиной. Иван ковыряет отвёрткой замок ящика верстака — внутри пачка фотографий с маркировкой «ЗК-12» и обрывок накладной с печатью местного завода. У сторожки завода «Красный пролетарий» старик
Капитан Игорь Семенов, затянув потрепанную куртку, осматривал трещину в борту. Баренцево море скрипело льдинами, а в машинном отделении механик Лёха Волков тыкал гаечным ключом в проржавевший клапан. «Двигатель заглохнет, если до Мурманска не дотянем», — бурчал он, вытирая ладонью масло со лба. В кают-компании пахло перегоревшим кофе: кок Анна разогревала на электроплите сухой паек. Матрос Петрович, обмотанный вязаным шарфом, спорил с радистом: «Сказал же — шторм к вечеру. Эти проклятые
Ольга, бывшая учительница из Ростова, с утра разгружает коробки в полуразрушенном доме под Севастополем. Алексей, ее муж, вкалывает на стройке у частника — заделывает трещины в стенах, спорит с подрядчиком: «Ты мне песок с ракушкой подсунул, я ж просил речной!» Дочь Катя, пятнадцать лет, на перемене в новой школе срывает со стены плакат «Крым наш», кричит однокласснице в кожаном жакете: «Мой дед здесь в восьмидесятых маяки чинил, а твой кто?» Сын Тимофей, шестиклассник, меняет на рынке мамины