Рушита Сингх

Раджеш, 14 лет, каждое утро забирал Бобби по пути в школу — их дом в переулке за рынком Удайпура, где пахло кардамоном и жареными лепешками. Бобби вечно опаздывал, забывая тетрадь по алгебре на кухонном столе. «Опять *чапати* жевать будешь вместо урока», — ворчал Раджеш, пока они объезжали груду ящиков с манго у лавки старика Малика. В пятницу Бобби не вышел встречаться. Мать, вытирая руки о передник, сказала: «Уехал к дяде в Джайпур», но в шкафу остались его кроссовки со сломанной шнуровкой.
Вот живешь ты, понимаешь, будто в сказке: у парня красотка-жена, работа в Бангкоке — да такая, что друзья аж зубами щелкают от зависти, да и вилла у моря… Эх, мечта! Ан нет, словил вселенскую несправедливость за хвост. Однажды утром взяли да и выдернули из обычной жизни, как сорняк — ни объяснений, ни «извините». Швырнули в камеру, где даже стены, кажется, задыхаются от тишины. И кормили, представляешь, одними этими проклятыми жареными пельменями — через месяц, думаю, он бы их за кирпич