Ганнер Уиллис

В старом монастыре под Бухарестом сестра Клара нашла в кладовке разорванный требник с латинскими заклинаниями на полях. Отец Антон, присланный из Ватикана, осматривал подвал с закопченными стенами — там неделю назад нашли тело послушницы с выжженным символом на ладони. «Здесь не демон, — сказал он, поправляя очки, — это следы пальцев. Кто-то её *держал*». По ночам в трапезной гремели цепи, а кухарка Мария клялась, что видела в окне лицо в чёрном вуале — как у умершей год назад аббатисы. Костёл
Джейкоб Рид, 28 лет, моет кружки в кафе *Black Walnut* на окраине Чикаго. После смены копается в архивах городской библиотеки: ищет упоминания о серии исчезновений 1980-х. В углу его комнаты — стопка газет с обведёнными красным заметками о взрыве на химзаводе «Веста». Его соседка Лина, студентка-нейробиолог, замечает странные символы на его графиках: «Это не случайность. Похоже на шифр из моих старых учебников». Джейкоб игнорирует её, пока не находит тот же символ на стене заброшенной станции
Эмили Тернер просыпается в комнате с заляпанными краской стенами и гитарными шнурами под ногами. На полке — трофей по баскетболу с гравировкой *Джейк Моррисон, 2018*. Она щупает короткую стрижку, натыкается на гипс на локте. В зеркале отражается рыжеватый парень в рваной футболке Metallica. "Блин, Лиза, тут даже трусы не моего размера", — бормочет она в телефон, пока за окном грузовик соседа грохочет по гравию. Джейк в это время стоит на кухне Эмили в розовом халате, пытаясь объяснить