Михаэла Розен

Лина Морин, 34 года, медсестра из Берлина, каждое утро протирает спиртом треснувший столик в своей однокомнатной квартире в Кройцберге. После ночной смены в больнице Шарите она находит в ящике комода конверт с выцветшими марками ГДР — письма от отца, исчезнувшего в 2003-м. «Почему сейчас?» — бормочет она, разглядывая открытку с видом горного озера в Баварии. В автобусе до Гармиша сосед-фермер,
Мартин Беккер, инспектор из берлинского LKA, присел на корточки возле разбитой витрины магазина на Варшауэрштрассе. Дождь смешивал кровь на асфальте в розоватые лужи. В кармане жертвы, Эльзы Ритер, он нашел чек из аптеки на обезболивающие и ключ от почтового ящика. «Опять этот запах, — пробормотал он, нюхая перчатки, — миндаль и ржавчина». Его напарник Йенс, жуя булочку с маком, показал на
Элли Шмидт, детектив из мюнхенского уголовного розыска, копается в бумагах на столе, заваленном пустыми стаканчиками от кофе. В участок привозят мужчину в рваной куртке — Лукас Бреннер. Он не помнит ни имени, ни как оказался возле озера в парке Английский сад. «На мне кровь, но я не знаю, чья», — бормочет он, сжимая в руке смятый билет на поезд из Берлина. Элли замечает следы инъекций на его
Максим нашел тело в реке возле старой пристани, когда искал пропавшего кота соседки. В кармане мокрой куртки покойного — ключи от гостиницы «Рассвет» и чек из аптеки на антидепрессанты. Ирина, его напарница, щурится от солнца: «Врач говорил, у Семена сердце слабое. Но зачем он здесь?» — перебивает скрип чаек. Максим разворачивает смятый чек — дата покупки: вчера, 18:23. «Аптека на вокзале. Там