Андрей Карало

Агафья, бабка в выцветшем платке, замесила тесто из остатков муки — на дне мешка крошки, яйцо одолжила у соседки Марфы. «Слепила, испекла, на окошко остудить поставила», — бормочет, протирая лавку тряпкой. Колобок, треснувший сбоку от жара печи, свалился в лужу у крыльца, пока Семён, дед, чинил проржавевший забор. «Эй, круглый, куда прешь?» — крикнул он, но колобок уже катился через грязь, мимо покосившегося сарая с кривым петухом на крыше. В сосняке за рекой Свиягой заяц Гришка, в рваной