Nikhil Pandey

В деревне Джхапра, затерянной в раджастанской пустыне, 22-летний Арджун Шарма возвращается из Джайпура, где чинил мотоциклы в гараже дяди. В хижине с облупившейся синей краской отец, Балвант, мнет в руках документы с печатями компании «Shakti Constructions»: «Они хотят пробурить скважину под нашими полями. Говорят, нефть найдут». Арджун проводит пальцем по трещине на глиняной стене — следы
Арджун, 17 лет, в рваных кедах бегает по пыльному полю за школой в пригороде Нагпура. Его друг Викаш, кривя губы, бросает мяч в ржавые ворота из труб: «Слепой кобра точнее бьёт!» По вечерам Арджун моет посуду в закусочной «Махараджа», где хозяйка миссис Дешпанде суёт ему лепёшку с картошкой: «Жри, а то сдуешься как шарик». В кармане — потрёпанная фотка отца-шахтёра, погибшего в завале. Мать шьёт
Знаешь, как бывает — живешь на чемоданах в обшарпанной трешке, делишь последнюю пачку дошика с соседями, а в голове крутятся эти дурацкие мечты о "настоящей жизни"? Вот так и наши ребята — Сиддхарт, Джай да Оми. Троица, которая вечно балансирует между "авось завтра повезет" и "мало ли, вдруг сглазишь". Квартирка у них — смесь общежития и бомжатника: стопка счетов под