Мэтт Хадсон

Главный коридор бункера «Сокол-9» пахнет металлом и старыми проводами. Президент Гаррет Ллойд в смятой рубашке тыкает пальцем в карту на экране, спрашивая генерала Карсона: «Где подтверждение от союзников? У меня тут только три чата из Брюсселя, и все пустые». Карсон, перебирая бумаги с грифом «Совершенно секретно», бормочет: «Спутники глушат. Переходим на зашифрованные каналы через 20 минут». В
Лидия, официантка в кафе «У Марго» на углу Бейкер-стрит, заметила, что старый клиент в помятом плаще оставляет на салфетках странные цифры — 11, 23, 17. Она спрятала одну в карман фартука, пока на кухне Том, повар с татуировкой якоря на шее, ворчал: «Опять эти бродяги мусорят». Вечером Лидия нашла в телефонной книжке покойной бабушки адрес, совпадающий с числами: 1123 17-я улица. Там оказался
Эмили Морган, 32 года, вкалывает на семейной ферме в Айове — до рассвета доит коров, чинит сломанный трактор под ругань отца Джека. «Тыквы сгниют, если не найдешь покупателя до пятницы», — бросает он, разминая больную спину. В соседнем городке Брекенридже шеф-повар Карлос Ривера, 35, топит нож в тыквенном супе, ругаясь на поставщиков: «Эти овощи — как резина, Эмили опять экономит на удобрениях?»