Хорст Краузе

Феликс Краузе, худощавый пекарь с татуировкой оленя на запястье, каждое утро замешивает тесто в крошечной берлинской пекарне *Zimtstern*. За неделю до Рождества он замечает, что из витрины пропала деревянная игрушка-щелкунчик, которую его покойный отец мастерил годами. «Опять ты всё теряешь», — ворчит его сестра Грета, разбирая коробки с гирляндами в их квартире на Шёнхаузер-аллее. Феликс, перебивая шум трамвая за окном, парирует: «Не щелкунчик, а лицо нашего календаря — без него никто печенье
Вот, смотри: наша Розмари — девчонка с амбициями. Ну знаешь, такая: «Не хочу тащиться в нищете, нянчить сопливых детей и считать копейки у кассы!» Мечтает о шелках, шампанском и жизни, где завтрак подают в постель. А что? Молодая, красивая — кажется, этих козырей достаточно, чтобы выиграть всю партию. Ага, щас. Мужики для неё — как ступеньки эскалатора: наступила, поднялась выше, и даже не оглянулась. «Я же всё контролирую!» — твердит себе, пока красит губы в пятый раз за вечер. Но вот
Знаешь, есть один сериал, про который я иногда вспоминаю — про этого колоритного сыщика с вечной трубкой (Фукс, кажется?) и его напарницу Веру, лейтенанта с стальным прищуром и прической "меня-не-возьмешь-на-слабо". Они там двадцать лет экранных, представляешь, по улицам ГДР шастали, преступления раскрывали! Блин, 153 эпизода — это ж почти как "Доктор Кто" в мире детективов, только вместо ТАРДИС — потрёпанные трабанты да архивы с папками по колено. Честно, я до сих пор