Сиир Элоглу

Анна Мюллер, полицейская из Берлина, в пятницу вечером копалась в бумагах на кухне с видом на мусорные баки. Её напарник Марко Влад, переехавший из Бухареста в пятнадцать, разбирал старую проводку в съёмной квартире на Лихтенбергерштрассе — нашёл капсулу с белым порошком за розеткой. «Это не сахар для твоего кофе», — бросил он, перебрасывая находку через стол. На следующий день они обыскали заброшенный завод в Шпандау, где местный сторож Ион, пахнущий луковым супом, пробормотал: «Здесь только
Лена, владелица крошечной кошерной лавки на Ораниенбургерштрассе, каждое утро вытирала пыль с банок солёных огурцов, ворча на Ахмета, чей кебабный киоск загораживал её вывеску. «Ты хоть раз видел, чтобы мои клиенты путали мацу с шаурмой?» — кричала она, тыча пальцем в треснувшее стекло витрины. Ахмет, разгружая ящики с бараниной, бросал через плечо: «Может, твои раввины попробуют *дёнер* — поймут, что *халяль* тоже от Бога». В соседнем пабе Томас, перебирая старые счета, мечтал вернуть меню с
В Берлине 1948 года Йозеф Бекер, бывший инженер-подпольщик, крадет папку с чертежами ракетных двигателей из полуразрушенного завода в Шпандау. Его напарник, венский журналист Фридрих Вайс, мажет сажей лицо, притворяясь грузчиком: «Советы патрулируют мост через Шпрее — если спросят, говоришь, везешь уголь для пекарни на Лихтенбергштрассе». В разбомбленном трамвайном депо они прячут документы в полом сиденье вагона №17, где до войны кондуктор хранил бутылки шнапса. При переходе через австрийскую