Арвидас Дапшис

Юрате, с потрепанным чемоданом из IKEA, выходит из автобуса на станции «Саулетекис» в Вильнюсе. Дочь Эгле, в наушниках, бормочет по-английски: *«Это вообще безопасно?»* Квартира в панельном доме на Жирмунай — облупившиеся обои, запах сырости. Брат Арвидас, в засаленной куртке, открывает дверь: *«Опять без предупреждения. Мест на помойке больше, чем работы»*. Она достает пачку фунтов: *«Крышу над головой дам, только перестань ныть»*. В углу — коробка с фотографиями матери, умершей год назад.
Марюс, в помятом пиджаке и с кофе навынос, шарит по бумагам в участке на улице Паменкальнё. Его напарник, Роландас, щелкает семечки: *"Слушай, этот Эдвинас — как тень. Вчера видели у бара 'Корзius', сегодня — след простыл"*. На столах — липкие круги от пива, в углу мигает монитор с записями камер: темный Ford Focus у гаража с граффити дракона. Марюс находит в кармане куртки смятый чек из аптеки — адрес на Нямюнё. Там, в подвале с запахом плесени, Юрга, его сестра,
Юрате, барменка из вильнюсского кафе «Швитригайла», нашла в старом ящике для чая пожелтевшую открытку с адресом в Риге. На обороте — детский рисунок корабля и подпись: «Андриус, 1972». Тем временем в Париже Луи, студент-искусствовед, спорил с антикваром на набережной Сены: «Вы говорите, этот эскиз купил сербский коллекционер? Но здесь явно виден почерк Мухи!». В Белграде Милош, получив от тёти коробку с фронтовыми письмами деда, наткнулся на фотографию литовской женщины в платье с вышитым