Кевин Скотт Ричардсон

Лейла, 22 года, втискивается в узкую форму бариста кафе «Двойной Эспрессо» на Сансет-стрит. Её соседка Рози, будущий стоматолог, каждое утро ворчит на подгоревшие тосты: «Опять дым из кухни — пожарные приедут раньше, чем я на пару». Лейла парирует, разливая эспрессо: «Кофе идеальный, а хлеб дешевый». В четверг, когда Майлз, 28-летний продюсер в очках Ray-Ban, заказал капучино, она пролила пенку
Бёрт Карвер, 27-летний бариста в захудалом бруклинском кафе «Лунный орех», каждую ночь прячет под воротником свитера шрамы от укусов. Его сестра Мэйси, студентка-медик, находит в холодильнике пакеты с донорской кровью вместо молока: «Опять твои эксперименты? — Это не я, — бормочет Бёрт, поправляя гитару с отломанным грифом. По четвергам он бродит по заброшенным докам, где встречает Элиаса —