Jason Johnson

Луций, инженер-гидравлик из Субуры, втирает в ладонь масло, чтобы заклеить трещину в свинцовой трубе акведука. Его сосед Марк, легионер с шрамом через левую бровь, притаскивает корзину кирпичей: «Твой кранобес снова забастовал у Форума Боариум — вонь от гнилой рыбы стоит, как в братской могиле». За спиной Луция копошится рабы-галлы, замазывают известкой стыки колодца, пока надсмотрщик Квинт щелкает бичом по мокрым плитам. Вечером Луций пьёт дешёвое фалернское с Терцией, дочерью торговца
Эми Бенсон, младший архивист чикагской библиотеки на Грант-авеню, каждое утро протирала пыль с корешков книг 1930-х годов. В пятницу, разбирая коробку с пожертвованиями, она нашла конверт с выцветшими марками — внутри лежали три письма, адресованные некой Кларе от человека по имени Тео. «Ты опять копаешься в старом хламе?» — фыркнул Марк, её коллега, поправляя очки. Эми сравнила даты на письмах и каталоге: «Здесь 1942 год, но в системе эти поступления отмечены как 1963-й». Вечером, задержавшись