Ана Милан

Карла, 34 года, возвращается в Кабреру-дель-Мар — прибрежный городок, где провела детство. В старом доме с отслаивающимися обоями и запахом соли она находит письмо матери, спрятанное в шкатулке с ракушками: *«Ты должна узнать, что случилось с твоим отцом. Вирхиния знает»*. На пляже, поправляя очки, Луис, местный библиотекарь, показывает ей вырезку из газеты 1998 года — пропажу рыбацкой лодки. *«Эстебан, тот что в порту чинит сети, тогда молчал на допросах»*, — бросает он, закуривая. Карла
Карла, барменка из мадридского кафе на Пласа-де-ла-Паха, каждый день вытирала старые медные турки, пока Рикардо, архитектор из Португалии, не заказал «кафезинью» с тремя ложками сахара. «У нас тут кортадо, — бросила она, разглядывая его портфель с чертежами моста через Тахо. — И сахар закончился вчера». Он усмехнулся, доставая из кармана кулек с пастеиш-де-ната: «Для бартерного обмена хватит?» В соседней булочной София, смахивая муку с фартука, сплетничала с клиенткой о стройке у метро Опер:
Карлос, бывший курьер из Валенсии, прячет в старой гитаре украденные документы на квартиру в районе Эшампле. Его сестра София, медсестра в муниципальной клинике, узнает от соседки-гадалки о пропаже брата-подростка Мигеля: «Он ушел с тем типом в кожанке, который спрашивал про твой мотоцикл». В переулке за баром «El Sur» Карлос сталкивается с полицейским в гражданском — тот вытирает со лба кровь после драки с байкером: «Твой Мигель теперь заложник. Найди Рауля в Барселоне до пятницы». Утром София
Знаешь, есть такие истории, которые как будто подглядывают за твоими школьными годами через замочную скважину? Вот представь: несколько молодых учителей приходят в этот колледж — все такие идеалисты с тетрадками под мышкой, думают, что сейчас будут спасать мир конспектами и оценками. Ага, щас! Вместо этого они попадают в настоящий ураган из дерзких взглядов, спрятанных записок под партами и подростковых драм, которые бурлят сильнее, чем химические реакции в лаборатории. Смешно, да? Эти взрослые