Джозетт Хорхе

Эмили, в засаленной куртке и с ключом на 17 в кармане, ковыряется в моторе старого «Форда» возле гаража. Джейкоб, ее младший брат, подкидывает ей гаечный ключ: «Держи, с левой резьбой». Из динамиков кафе через дорогу доносится хриплый кантри. Они спорят о кредите на запчасти. «Сара из мэрии звонила — опять задолженность по налогам на ферму», — Эмили вытирает руки об ветошь, на которой выцвела
Эмили, 27 лет, вернулась в родной Сент-Клэр — заснеженный городок в провинции Квебек — после смерти бабушки Маргарет. В наследство она получила старый деревянный дом с резными ставнями, где каждое утро скрипела дверь веранды, а в гостиной пахло гвоздикой и воском от недогоревших свечей. Разбирая коробки на чердаке, Эмили нашла письма 1940-х годов, адресованные незнакомому мужчине по имени Тео:
Эбби, рыжая девочка в полосатой кофте, каждое утро проверяет вентиляционные решетки отеля «Бумеранг» — там часто прячутся фурили. Эти пушистые шарики с зубами как у бобров вечно что-то жуют: провода от миксера на кухне, мамины ключи от кладовки, даже резиновые перчатки горничной Иды. «Стой!» — кричит Эбби, вытаскивая Боппи из стиральной машины, пока тот пытается отгрызть пуговицу от рубашки