Mahdi Zaminpardaz

Фарид, 16 лет, каждое утро пробирается через шумный базар Таджриш, чтобы купить лепешки до школы. Его мать, Наргес, шьет платья на заказ в однокомнатной квартире с треснувшими обоями. «Пальцы уже не гнутся, сынок», — жалуется она, растирая суставы винным уксусом. Фарид прячет объявление о подработке в автомастерской — директор школы грозится отчислить его за прогулы, если тот опоздает еще раз. По вечерам он чинит сломанный радиоприемник отца, погибшего на стройке, слушая записи французских
В Тегеране студент кинофакультета Амир находит в подвале старого кинотеатра «Шахр» коробку с запрещёнными кассетами. Вместе с подругой Наргес, которая работает в халате с пятнами кофе в кафетерии напротив, он организует подпольные показы: проектор ставят в гараже её дяди, зрители платят мелким базарным яблоками или сигаретами. «Если поймают — отрежут пальцы», — бормочет Наргес, разматывая плёнку с кадрами голых плеч из французского арт-хауса. Амир игнорирует: у него дрожат руки, когда он
Амир, младший следователь из отдела по тяжким преступлениям, находит в переулке возле чайханы "Золотой гранат" окровавленный платок с вышитыми инициалами "Н.Р.". Рядом — сломанный каблук от женской туфли и обрывок газеты с заметкой о пропаже грузовика с медикаментами. "Это не случайность", — бормочет он, заворачивая платок в полиэтилен. В чайхане официант Рамин вспоминает: накануне слышал крики со стороны склада, но боялся подойти — "У меня дети,