Марсело Родригез

Лидия, 34 года, каждое утро поправляла платок на голове, прежде чем выйти на виноградники под Валенсией. В ящике старого комода она нашла письма 1947 года, адресованные некой Росауре от человека по имени Эстебан. «Если вернешься в Буэнос-Айрес, ищи дом с синими ставнями на улице Сан-Мартин», — выцвевшие чернила выводили строчки, пахнущие лавандой. Антонио, владелец погреба, ворчал, что её дед слишком много болтал с аргентинскими поставщиками: «Они обещали новые сорта лоз, а потом исчезли, как