Бенджамин Амадео

В Ла-Боке, за столиком кафе с потрескавшейся клеёнкой, Лукас, 16 лет, дрожит от злости. Его дед, Рауль Мендоса, бывший капитан «Бока Хуниорс» 70-х, сегодня не пришёл на еженедельный завтрак с медиалунгами — впервые за 20 лет. В углу телевизор трещит репортажем о пропаже золотого кубка турнира Метрополитано. Лукас вспоминает вчерашний вечер: хрип деда в телефонной трубке, *«Они забрали его из-под
Перри, психотерапевт с трясущимися руками, арендует кабинет в старом здании на углу Корриентес и Пуэйрредон. Каждое утро он покупает *medialunas* в пекарне, где продавщица молча протягивает ему салфетку — знает, что от крошек он будет вытирать стол ровно три раза. Его пациентка Рената, вдова в чёрном платье, рыдает на сеансе: *«Мне снится, что я задыхаюсь, а вы просто смотрите в свои бумаги»*.
Матиас, старший сын, нашел окровавленный нож в гараже отца после вечеринки в их доме в районе Палермо. Он спрятал его в старую коробку из-под обуви, пока мать, Карла, кричала на кухне: *«Почему счет за электричество снова вырос? Ты даже лампочки не выключаешь!»*. Сестра Лусиана в это время переписывалась с кем-то через VPN, пряча телефон под одеялом. В углу гостиной — треснувшая ваза, которую